Дата: 16-04-2002 @ 11:01 Тема: Здоровье Ранний детский аутизм (РДА) – один из самых загадочных типов нарушения психического развития, которое захватывает все сферы психической жизни ребенка и разнообразно в своих проявлениях. Основными клиническими проявлениями РДА являются: неспособность ребенка правильно установить эмоциональные взаимоотношения между людьми, в частности с родителями, и нарушенной способности к целенаправленной, организованной активности и сопровождается задержкой психического развития различной степени выраженности. С января 1997 года мы наблюдаем около сорока детей в возрасте от 3 до 17 лет, страдающих РДА. Спектр выраженности проявлений аутизма у них различен: от глубокой умственной отсталости до способности учиться в общеобразовательной школе, от неуклюжести до невероятной моторной ловкости, от мутичности до развернутой фразовой речи. В настоящее время общепризнанно, что это нарушение развития не психогенно, а обусловлено особой биологической дефицитарностью ребенка. При проведении коррекционной работы мы исходим из предпосылки того, что потребность в общении у детей, страдающих РДА, исходно не нарушена, они не отказываются сознательно, а, скорее, не могут взаимодействовать с людьми. В целом ряде руководств и статей, освещающих данную проблему, подробно описаны классификации, клинические проявления РДА и показаны возможные пути коррекционной работы. Однако редко удается встретить описание конкретных коррекционных методик, но даже если последние нам и встречаются, то в виде, не готовом для практического использования, в виде как бы “полуфабрикатов“, которые приходится дорабатывать применительно к каждому конкретному ребенку. Мы понимаем, что нет единой универсальной методики коррекции аутизма и поэтому стараемся анализировать и синтезировать все описанные в литературе методики, учитывая разнообразие клинических проявлений у наших детей и различный прогноз. Музыкальные звуки (как и звуки, воспроизводимые голосом) имеют сложную волновую природу и представляют из себя целый калейдоскоп частот, амплитуд, затрагивающих различные анализаторные системы. Слуховой компонент рецепции реализуется слуховым анализатором и обеспечивает восприятие частот от 16 до 20000 Гц. Возникающие реакции слуховой адаптации активно влияют на психоэмоциональное состояние человека, динамика эмоций всегда приводит к определенным гормональным и биохимическим изменениям, которые в свою очередь опосредованно начинают оказывать влияние на интенсивность обменных процессов, дыхательную и сердечно-сосудистую системы, тонус головного мозга, кровообращение. Под воздействием музыки (звуков) возникает особый феномен, влияющий на активность гемодинамики и регионального кровообращения — вибрация внутренних органов. В ОЦРДП “Парус Надежды” (Областной Центр реабилитации детей и подростков с ограниченными возможностями, г.Воронеж) применялась методика использования звукового образа ребенка в коррекции его аутистического расстройства. Методика опирается на базовые представления об общих механизмах действия музыкотерапии. Однако следует отметить, что в качестве основного фактора воздействия мы использовали не музыку, а звуковую продукцию (звуки, слова, мелодию), производимую самим ребенком. В качестве вспомогательных технических средств мы использовали компьютер (программы, обеспечивающие запись и воспроизведение звуков, звукокоррекцию, микрофон, акустические системы) и кассетный магнитофон. Фразовая речь, отдельные слова, звуки фиксировались на носитель. Отношение детей к процессу звукозаписи проявлялось тремя различными вариантами: 1. Совершенно не проявляли интереса к тому, что происходит. Дети были трудно доступны эмоциональному контакту, их поведение приближалось к “полевому”. Увлеченность стереотипными действиями (облизывание предметов, верчение ручек, карандашей, щелканье пальцами) составляли главный интерес ребенка. 2. Дети проявляли интерес к самому процессу (манипуляции с компьютером и микрофоном), но не понимали его значения. При этом они старались съесть или укусить микрофон, нажать на клавиши клавиатуры, сесть на колени к терапевту. По мере угасания интереса они переключались на свои стереотипные игры. 3. При понимании сути процесса реакция детей была разнонаправленной: от активного избегания со страхом и тревогой до активного включения с весельем и выражением удовольствия на лице. Данные варианты отношения к процессу звукозаписи зависели от степени выраженности самого аутизма: первый вариант соответствовал 1 группе, второй – 2 группе, третий – 3 и 4 группам степени тяжести проявления аутистического расстройства (по О.С. Никольской). Звукозапись осуществлялась в небольшом, звукоизолированном кабинете, служащим для проведения психокоррекционных и педагогических занятий, оснащенным стимульным материалом. Записывались речь и звуки, произносимые детьми в процессе свободной игры (без вмешательства терапевта), при совместных действиях, с подключением терапевта или родителя (“скрытый микрофон“) и с явным использованием микрофона (пение песен, чтение стихов, начитывание сочиненных ребенком фантазий). Методику старались включать в структуру каждого психокоррекционного занятия в течение 15-30 минут. Полученная информация воспроизводилась ребенку сразу в процессе занятия или на последующих занятиях, по мере накопления звуковой библиотеки. Реакции на свой собственный голос отличались в зависимости от клинического состояния пациента: 1. Полное игнорирование предъявляемого материала. Продолжались стереотипные действия и “полевое” поведение ребенка. 2. Дети узнавали собственный голос и реагировали эмоционально (улыбались, смеялись) и поведенчески (искали источник звуков). При этом стимулированная реакция включалась в стереотипное поведение. 3. Дети не только узнавали свой голос, они именно слушали свою речь. Они могли многократно повторять запись-воспроизведение с мало угасающим интересом к общению с терапевтом и компьютером. Данные реакции коррелировали с вариантами отношения к звукозаписи, соответственно степени тяжести аутизма. С течением времени, после проведения 3-5-7 занятий, изменялось отношение к процессу звукозаписи и реакция на воспроизведение собственного голоса. Дети, ранее не проявлявшие интереса и игнорировавшие звуковоспроизведение, начинали слышать свой голос, замирали, прислушивались. В это время стереотипные действия прекращались или ослабевали. Легче удавалось обратить их внимание на стимульный материал, включить их руки, тело в совместные с терапевтом манипуляции. Снижалась тревожность при знакомстве с новыми, неизвестными предметами. Аутисты, ранее интересовавшиеся только самим процессом записи и реагирующие на свои звуки и слова однотипно, начинали включаться в сам процесс записи (специально говорить в микрофон, нажимать клавишу записи) – это достигалось неоднократным повторением действий. Дети реагировали не только эмоционально, но и повторяли свои звуки и слова, предъявляемые им в стимульном материале. Подключение терапевта к аутисту в данном случае осуществлялось легче, чем при обычном контакте. Дети с третьим вариантом отношения и реакции к процессу записи-воспроизведения, сформированной фразовой речью запоминали свое творческое самовыражение (стихи, фантазии) и требовали их воспроизведения многократно, просили записать их вновь. Обыгрывание различных сказок, историй, жизненных ситуаций вместе с терапевтом достигалось свободней, легче и заинтересованней. В целом практически все дети, страдающие аутистическим расстройством, выражали положительную динамику при проведении с ними данной методики. Она проявлялась: в более легком присоединении к ним с помощью совместно произносимых звуков и слов; — в расширении целенаправленной активности при манипуляциях с клавиатурой, микрофоном, игрушками, обыгрыванием образных рассказов с переносом их персонажей на бумагу (пластилин); — в их эмоциональном вовлечении во что-то “необычное”, веселое, с возможностью их самостоятельной коррекции воспроизводимого материала и удовлетворением от собственной значимости; — родители по другому относились к детям, они как бы видели их со стороны, до сих пор не виденной; дети с увлечением включались в игру, воодушевляясь тому, как они слышат себя, отвечают на свой голос, раскрывают свои творческие возможности; — набор воспроизводимых ребенком звукосочетаний расширялся при неоднократном проигрывании ему записи логопедического занятия с ним. Формирование звукового образа самого себя, слышание себя со стороны способствовало расширению восприятия аутиста, его стереотипной игры, звукового самовыражения и просто творчества с ненавязчивым самоутверждением. Данный метод психокоррекционной работы с аутичными детьми мы рекомендуем всем, кто стимулирует их развитие. Он не требует больших затрат, воодушевляет обучающего и обучаемого. Ее использование позволяет достаточно легко достигнуть позитивного результата. Развивать и интерпретировать данную методику рекомендуется с использованием частотной коррекции звуков, имитацией звуков, вызывающих страх и тревогу у ребенка с их постепенной десенсибилизацией. Леонид Горбунов, детский психиатр, [email protected] Алексей Колосков, детский психиатр
могли многократно повторять запись-воспроизведение,имеют сложную волновую природу,трудно доступны эмоциональному контакту,опосредованно начинают оказывать влияние,способствовало расширению восприятия аутиста,полное игнорирование предъявляемого материала,качестве вспомогательных технических средств,учитывая разнообразие клинических проявлений,данный метод психокоррекционной работы,качестве основного фактора воздействия